Дом Моисеева (Лавка Чехова) «… мы жили в доме Моисеева на углу Монастырской улицы и Ярмарочного переулка, почти на самом краю города. Мы занимали большой дом, с двором и постройками. Внизу помещался магазин нашего отца, кухня, столовая и еще две комнаты, а наверху обитало все наше семейство, и были жильцы…» - из воспоминаний Михаила Чехова. Дом построен в первой половине 19 века. Первоначально торговые дела шли вполне успешно, а сам дом стал явным свидетельством социального роста чеховской семьи. Опять-таки не свой, арендованный, но просторный, удобный, не чета крохотному «Домику Чехова». На первом этаже, кроме той самой «лавки», имелись две комнаты, кухня, столовая, а наверху гостиная, спальня и ещё несколько жилых помещений. Внизу, при входе почти всегда толпились посетители. Видимая издалека, сусальным золотом по чёрному фону надпись хрестоматийно обещала «Чай, кофе и другие колониальные товары», а кроме того тихо свидетельствовала, что здесь есть «на вынос и распивочно». Вот это «распивочно», и пользовалось, наибольшим успехом. Публика в заведении крутилась самая разношёрстная, и чего только не наслушался — не навидался гимназист Антон Чехов, приставленный отцом взвешивать и упаковывать товар. А потом и наливать, а потом и деньги отсчитывать. А когда Павел Егорович открыл дополнительную лавочку на вокзале, то приходилось дежурить и там! Каникул на этой каторге не существовало, уроки выучивались кое-как, у прилавка. Зимой в лавке было жутко холодно, а летом невыносимо жарко, мухи просто "роились", даже не спасала марля, которой прикрывали продукты. И Антон с братьями придумали вот такой оригинальный способ борьбы с мухами. В большую банку из-под варенья они наливали немного воды, йод и закрывали горлышко банки коркой хлеба, в которой проделывали дырку. Через некоторое время большинство мух оказывалось в банке. Столовая. Здесь собиралась вся семья,  вслух заучивались церковные песнопения. Хозяин аккомпанировал на скрипке. Старинная скрипка отца. Дети подключались, в нужный момент, к исполнению, ибо и они имели собственные партии. В столовой на одной из стен висит фотография семьи Чеховых, сделанная в день 20-летия бракосочетания родителей, в 1874 г. На ней запечатлена вся семья Павла Егоровича, его брат Митрофан, его жена и сын. На этой фотографии Антону 14 лет, более ранних снимков не сохранилось, а может просто не было. Кухня. "Умывальник был старинный медный с висящим краном, при умывании нажимаемом снизу вверх. Под умывальником стоял медный таз. И умывальник, и таз всегда были начищены и блестели..." (М.Чехова) Самой большой и красивой комнатой на втором этаже была гостиная. Сюда приходила француженка мадам Шопэ, учившая детей языкам, позже приходил учитель музыки. Павел Егорович любил петь по нотам и приучал к этому детей. Кроме того, вместе с сыном Николаем, они играли дуэтом на скрипке а маленькая Маша аккомпанировала им на фортепиано. В этой комнате устраивали импровизированные спектакли, автором и исполнителем многих юморесок был Антон. На одной из стен — картина Николая Чехова "Мальчик в красном". Еще одна комната второго этажа — это детская. На столе представлены гимназические учебники 1870-х годов, прошение братьев Чеховых директору Таганрогской гимназии с просьбой зачислить их обучатся во вновь открытом ремесленном классе. На тумбочке — фонарь, в него вмонтированы "волшебные картинки" — иллюстрации Н.Соколова к русским народным сказкам. В вечернее время детвора любила собираться вокруг фонаря и рассматривать картинки. Всю жизнь идеей-фикс Павла Егоровича была постройка собственного дома. Настоящий купец — считал он — должен жить в собственных апартаментах. Беда в том, что его «бизнес» подобной роскоши никак не обеспечивал, и Павел Егорович добивался своего, залезая в почти неоплатные долги. Пять лет он разрывался между торговлей и строительством и в 1874 году, наконец, переехал в личное, для него только одного существующее подворье, оказавшись при этом в условиях худших, чем у Моисеева. На Павле Егоровиче висел просроченный кредит, который никак не удавалось погасить. В результате Павел Егорович бежит в Москву, буквально спасаясь от долговой тюрьмы, за ним семья, один Антон остаётся доучиваться в городе, но о лавке, понятно, никто и не вспоминает. Тем временем, Моисеев, сам распрощался со своей недвижимостью. Здание начало потихоньку перестраиваться и менять свой облик.

Белая дача. Ялта С Ялтой связано около 6 лет последних лет Антона Павловича Чехова. По проекту архитектора Л.Н. Шаповалова за 10 месяцев был построен дом, получивший название «Белая дача». «Ялтинский дом очень хорош. Лучше и не надо. Комнаты малы, но это не бросается резко в глаза. Виды со всех сторон замечательные» - сообщил Чехов родным. В доме 9 комнат. На первом этаже столовая, 3 другие комнаты отводились родственникам и гостям. На втором этаже расположены кабинет и спальня писателя, гостиная, комната матери. В башенке мезонина жила сестра писателя Мария Антоновна. Столовая. Писатель А.И. Бунин вспоминал: «В час дня у Чехова обедали внизу, в прохладной и светлой столовой, и почти всегда за столом бывал кто-нибудь приглашенный. Трудно было не поддаться обаянию этой простой, милой, ласковой семьи» Комната жены писателя О́льги Леона́рдовны Книппер-Чеховой В комнате с 2 окнами, выходящими в сад, с чудесными видами на море и живописную долину речки Учан-Су, поначалу останавливались гости, здесь жил Иван Бунин: «Здесь очень тихо, погода нежная, и я чудесно отдохнул за эти дни в вашем доме. Не нарадуюсь на синий залив в конце вашей долины. Утром мо комната полна солнца.» Комната матери. Мать Антона Павловича обладала мягким характером, создавала в семье атмосферу сердечности. Она была религиозным человеком, в ее комнате висит икона н.18 века с изображением 3 святых мучеников – покровителей супружеской жизни. «Отец и мать единственные для меня люди на всем земном шаре, для которых я ничего никогда не пожалею. Если я буду высоко стоять, то это дела их рук…» Кабинет Чехова Самая главная, самая интересная комната Дома-музея, сохранившая не только полную обстановку, но и – что не менее важно  - подлинную чеховскую атмосферу. Кабинет наполнен книгами, фотографиями, произведениями искусства, мебелью, одеждой, всевозможными личными вещами. Но при этом скромная простота, хороший вкус, атмосфера изящества и таланта. Освещалась висячей керосиновой лампой с большим белым абажуром. В этом кабинете Чехов написал «Три сестры» и «Вишневый сад». Гостиная. Гостиная часто превращалась в столовую. Стоит пианино фабрики Смит и Венгер, купленное Чеховым для нового дома. Иной раз поддавшись грустному чувству, писатель сравнивал себя с этим инструментом: «Пианино и я – это два предмета в доме, проводящие свое существование беззвучно и недоумевающие, зачем нас здесь поставили, когда на нас тут некому играть». Но тихая комната оживала, когда приходили гости: на этом пианино играли С. Рахманинов, А. Спендиаров, В. Ребриков, под аккомпанемент этого инструмента пел Федор Шаляпин. Сад. Удивление и восторг посетителей в любую пору года вызывает сад вокруг Белой дачи. Чехов сажал его собственноручно и признался, что стал садовником, если бы не был писателем.